"Enforcer" Caesar Campbell

2
3
4
5
6
7
8
9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28
29
30
31
32
33
34
35
36
37
38
39
40
41
42
43
44
45
46
47
48
49
50
51
52
53
54
55
56
57



Через какое-то время они смирились и свалили в своих машинах. Мне пришлось топать домой, что означало, что я смог прийти не ранее двух часов ночи. Я крался у задней двери, когда появился старик, ‘Это ты?’
‘Да, но у меня веская причина’
Моя рука была между дверью и косяком, а он подпёр её ногой, давя мою руку. Рука ужасно болела, но я зашёл внутрь и сказал ему, что произошло.
‘О, ясно, ‘ сказал он. ‘ Ступай в кровать, и я поговорю с тобой, как проснёшься’
На следующий день он забинтовал мою руку и спросил, ‘Узнаешь тех хмырей, если увидишь их?’
‘Узнаю две машины’
Той ночью мы поехали в Бокс Хилл – папа с рукояткой от кирки – и я заметил две те машины, припаркованные возле кондитерской. Папа зашёл в кондитерскую, избил всех хмырей внутри, затем вышел и разбил все их фары и стёкла, прежде чем запрыгнуть в машину.
‘Когда подрастёшь, ‘ сказал он, ‘так и поступай’
‘Да, хорошо пап’
После многих лет боксирования, в Виктории я перебрался в рестлинг. Я убедился, что рестлинг мог быть лучше бокса, потому что когда ты боксёр, то ты учишься просто наносить удары, но если ты рестлер, то ты можешь схватить человека, приблизится к нему и провести захват, ног или рук, либо головы. Можно обезвредить человека многими способами. А если скомбинировать навыки бокса с рестлингом, то из тебя получается очень сильный боец.
В семнадцать лет я выиграл в Виктории чемпионат Греко-Римской борьбы в категории до 21 года, но я ушёл с куда большим наследием. Я встретил старого итальянского мужика, который был рестлером-чемпионом в Европе, и он сказал мне, ‘Ты борешься, как гладиатор. Как маленький Цезарь’ После этого люди стали звать меня Маленький Цезарь, и через какое-то время «маленький» исчез. С тех пор я стал известен как Цезарь.
Я купил себе байк AJS 500, постригся в стиле Элвиса, и стал хенгераундом в мотоклубе под названием Bad Blood из Эмеральд, в нижнем Данденоге, недалеко от того места, где мы жили. Они начали в 1941 как первый аутло клуб в Австралии. Они не были большим клубом, но им иного было и не надо, маленький и очень дружный.
Они были безумны, как гремучие змеи. Вечно были в синяках и создавали себе много проблем с местными мусорами. Они делали то, чего я бы не стал. К десяти часам вечера они вырубали фары и грохотали по дорогам через Шербрукский Лес. Я думал – Да ну его нахуй. Вырули грузовик из-за угла и тебе пиздец.
Мы ездили кататься вместе или встречались в кондитерских и играли в биллиард, ставили песни в музыкальном автомате. Я как раз приблизился к тому, чтобы стать у них проспектом, когда мой старик решил, что семья возвращается в Новый Южный Уэльс. Я мог бы остаться в Виктории, но отец сильно сдал из-за диабета и больного сердца, так что я много ему помогал и мы стали по-настоящему близки.
Мы останавливались на Северных пляжах Сиднея, в Авалоне, а затем в Ди Уай, затем переехали в Данвич Хилл и Сурри Хиллс, во внутренней части города. Пока мы жили в Сурри Хиллс, маму положили в Женскую Больницу, чтобы родить её двоих детей, двойняшек, Кэти и Полин. Это был 1965 год, и я только что сделал свою первую татуировку. Это была пантера на моей руке, но отец конкретно ненавидел татуировки, так что я всё время раскатывал рукава моей рубашки, чтобы спрятать её от него. Я пришёл навестить маму в больнице и сам не знаю почему, сидя напротив бати, я начал закатывать рукава.
Отец заострил на это внимание. ‘Это что за дерьмо?’
Вжух, я нёсся из госпиталя, а за мной гнался мой старик. Мне было 19, а отец болел, но я не мог оторваться от него. Он всё ещё был самым здоровым мужиком, какого я знал.
Не важно, как сильно болел отец, он всё равно был безумным бойцом и ни от кого не потерпел бы херни. Если кто-то оскорблял его или семью, ему было плевать, как болит его сердце, он хотел нанести удар или поквитаться. Однажды он вернулся из паба на Тейлор Сквер, его тошнило, он был в плохом состоянии. Я у него выяснил, что они хрен и четверо его корешей прыгнули на него. Я знал, кто был тот хрен, и знал, что он ходит на тот же завод в Сурри Хиллс каждый вечер. Мы добрались туда, и я спрятался в дверном проёме, пока мой старик ждал перед заводом. Естественно, этот хрен вышел со своим корешем, очевидно, думая, что они снова намнут бока старикашке. Я схватил их и втащил во входной коридор и там хорошенько их потрепал, затем сказал старику, ‘Всё, батя, делай, что собирался’. Старик еле ходил, но дошёл и попинал их.
В другой раз мы ехали вместе, когда он заметил чувака, который выводил его их себя. Старик свернул, и я схватил мужика со спины. Старик говорил, ‘Двинь ему в ухо, вдарь туда, выверни это, сломай то’ Окончил я, сломав ему большие пальцы, по паре пальцев на каждой руке и выбив из него всё дерьмо. Затем мы выкинули его из машины на скорости тридцать миль в час. Он закрутился по дороге. В то же время я подрабатывал водя прицепы и минивэны, делал доставки. У моего отца было много друзей на Кингс Кросс и я начал брать у них работёнку. Думаю, он познакомился с ними через бизнес по перевозкам, он делал много доставок между штатами. Некоторые из них были на теневой стороне, но для отца это оставалось их делом. Отца никогда не обвиняли в преступлении, он никогда не был в тюрьме. Он одинаково хорошо ладил как с некоторыми из основных ментов, так и с чуваками с Кросса. Забавно было, что одним вечером у нас попивал чаёк шеф полиции, а на следующий день это мог быть хорошо известный в определённых кругах человек. Думаю, отца уважали за то, что у него были яйца отказать многим людям на настойчивые просьбы сделать то, чего не хотел он. И он никогда бы не сказал мусорам ничего о людях с Кросса, которых он знал. У него был свой кодекс, который включал в себя верность и честь.
Кросс стал моим главным обиталищем. Там тусовались все, от американских морпехов, ветеранов Вьетнама. В Сёрф Сити был рок-н-ролл, нелегальные казино, шоу трансвеститов Les Girls и ночной клуб Whiskey Au Go Go на Уилльям стрит. Там были такие персонажи, как стриптизные зазывалы «Полу-Мо», которые носили забавно окрашенные костюмы и котелки; стриптизёрши, как Александр Великий, у которой были огромнейшие на всём Кроссе сиськи; и самая известная из всех, Сандра Нельсон из Розовых Кисок. Я не упомянул Бэмби, вторую знаменитую в городе стриптизёршу. Ночной клуб Чекерз с роскошными типами. Байкеров не пускали, но отца и меня впускали.
Black Wind MC ®
Яндекс.Метрика