Аня Кучкина - "Байки про байкеров"

Малоярославец

БОЖЬЯ КОРОВКА: Я приехала на Гору на скутере, ведре- ведровиче. Мой нормальный тогда в ремонте, что ли, был. Спрашиваю: «Кто-нибудь едет на фестиваль в Малоярославце?» И какой-то чувак на микроавтобусе говорит: «Я еду». Я ему: «Возьми меня». Ну и погрузили и поехали. В Малоярославце на моем ведре-ведровиче катались все, кому не лень. Утром я проснулась от того, что на меня упала палатка, и нога почему-то болела. Какой-то уралист коляской проехал по палатке и заодно по моей ноге. Потом мой скутер откуда-то притащили. Он сломался в процессе ночи. Его разбирало пол- Малоярославца. Там куча a la механиков. Больше ничего не помню. Пьянство, разгул — это не мой вид отдыха.
ВЕТЕР: Я фанат BMW. Есть поверье, что если байкер сел на BMW, то ни на что другое он не сядет. В Малоярославце есть брод. Через этот брод любят поездить джипы и полетать кроссмены. Мы выпили прилично. Стоим смотрим. Мне друзья говорят: «Ветер, слабо брод переехать?» Я говорю: «Не столько выпил». Они ловят меня на слове, протягивают стакан — на! Выпиваю, скатываюсь в брод. По сторонам слышу: «Куда ты, чувак, на своем BMW!» По фигу, нас много, нас вытащат. Въезжаю в воду. Из воды торчит только руль, фара и глушитель. Проехал туда, проехал обратно — прикольно. Выехал обратно, народ обступает: «Бля, чувак, молодец. Респект! Вот это мы понимаем. Это же BMW!» А сначала кричали: «BMW для этого не предназначен!»
Была такая романтичная история. Ехал один товарищ на фестиваль в Малоярославец. Народ уже весь уехал туда. А он с работы задержался. Едет, стоит девочка на остановке — стройненькая блон-диночка. Он: «Тебе куда?» Она: «Да тут недалеко». Он: «Ну поехали». Она: «Поехали». Он откручивает на полную и увозит ее в Малоярославец. Она по дороге его и стучала и колотила: «Ты куда меня завез!» Он: «Не бойся, сейчас в одно место только съездим, а потом домой». Уболтал- уговорил. Приехали в Малоярославец, и тут же выяснилось, что она любит пиво, тяжелую музыку и всегда мечтала попасть на байкфестиваль. И до сих пор они встречаются.
ЖЕНЯ: Малоярославец — это большой пикник. Причем дорогу до Малоярославца не помнишь. Помнишь вот эти купания, катания пьяным по полю. Двум мотоциклам столкнуться и стоять бухать на месте столкновения потом — милое дело. Привезти в лагерь двух девок, забыть про них, взять бутылку, уехать, вернуться через два часа, девок уже поделили.
Один привез двух: «Это Таня и Маня. Они будут жить здесь». Добро. Взял бутылку, уехал. Таня пропала. Маню уволокли в палатку. Приехал Петровский: «Я один приезжал?» Ему: «Нет». «Тогда где она?» — спрашивает. Ему: «Их две было». «Где хоть одна?» — спрашивает. «Там», — говорят. Поехал за новыми.
Пришел Пух: «Меня изнасиловали — это плюс, в крапиве — это минус!»
Это двое суток праздника.
Ночью без света два мотоцикла друг друга нашли. Столкнулись морда в морду. Сообщили друг другу, что у тебя разбит поворотник и у тебя разбит поворотник. Сели и бухали там.
Приехал я в Малый, примотал мотоцикл, расстелил спальник, знал, что потом в падло будет. Приготовил все, ушел на концерт. Возвращаюсь с концерта чуть живенький. Нашел спальник, мотоцикл, лег. Под утро меня какой-то черт будит, часов в пять-шесть. Я: «Отвали от меня, иди отсюда». Он опять меня будит. Я ему культурно так объясняю: «Брат, ты меня раздражаешь, уйди отсюда, а то рассержусь». Он третий раз меня будит. Я беру дрын, загоняю чертика в лес этим дрыном в траву по шейку. Его не видно, я успокоился, пошел дальше спать. Просыпаюсь. Чертик сидит возле спального мешка моего. Я смотрю на него, а он оперся на переднее колесо мотоцикла и сидит спит. Смотрю на чертика, мотоцикл. Мотоцикл не мой. На спальник — спальник не мой. На дрын — даже дрын не мой. Чертик проснулся. Я ему: «Брат, извини, ошибка вышла, ложись». Он ложится на спальник, не сказав ни слова. До своего места я не дошел метров двадцать.
Или вот эти кадры, у которых хватило сил доехать до лагеря, остановиться, а слезть сил не хватило, и он сидит на мотике спит.
Поехали купаться. Начем? Мотоциклы переколотим, да. На машине поехали. В Nissan, оказывается, влезает 18 человек. В салон — 8, в багажник — 10. А вокруг ехала пара мотоциклов и фотографировали все это дело. Вот так.
«Осторожно, пьяные байкеры» — шикарная вывеска вообще. В Малый въезжаешь, запах травы сразу чувствуешь. Хоть не куришь, все равно праздник.
КЕЙ: Малоярославец зовут «мотозабухатор». Когда я туда ездил, делалось так: мотоциклы перекрывались машинами, лагерь огораживался лентой—волчатником, чтоб какой-нибудь пьяный уралист не поломал дорогие байки. Девчонки забирали ключи, поехали пить — пейте!
КОСТЯ: Я даже не знал вначале про фестиваль. Там за пределами поля собирались кроссмены. Я думал, что это праздник их. А тем более там рядом Лехин дом. И Леха говорит: «Пошли, там шоу проводится». Так вот и узнал.
Однажды напился я. Лежу, небо кажется мне морем. Следующее видение — я сижу на прицепе для мотокросса, на канистре какой-то. Следующее видение — я лежу между машинами, накрытый парашютом. Кто-то говорит: «О, труп!» Другой: «Нет, это Костян, это же его сандалии». Все остальное я растерял.
Все фестивали — одно и то же. Кроме салюта финального, смотреть нечего. Последний раз приезжали чисто на море и по городу полазить. И еще мне сама дорога интересна. Мне надо жечь! Газ до отказу — и жизнь удалась!
ЛЕХА: В Малоярославце менты были хорошие. Едешь. Они тебе: «Дыхни... Всё, разворачивайся, езжай спи, пока не протрезвеешь!»
Вышли мы куда-то там с территории, возвращаемся, а нам говорят: «Где ваши билеты?» Я говорю: «Нам два байкерских». Охранник на Ирку кивает: «А второй номер не может быть байкером». Я говорю: «А ты на спорте вторым номером до Малоярославца доедь, и посмотрим, байкер ты или нет».
Мне Малоярославец больше всего нравится, организация общая, приема пищи. Обратно ехать тяжело. ПАУК: Привез на слет девушку. Я был на Yamaha TDM. У нее стальные трубы расположены таким образом, что сидящий сзади пассажир, слезая, может обжечься. Девушка обожглась. Пошли в медпункт. Мент на входе спрашивает: «По какому поводу?» Он контролирует, нет ли ножевых ранений и побоев. Проходим. Медсестра: «Ожог?» Девушка: «Да». Медсестра: «О выхлопные трубы?» Девушка: «Да». Медсестра: «Вы сегодня 41-я».
ПАХАН: В том году мне подарили футболку, не знаю, что на ней написано. На Малоярославец к Outlaws тоже в ней поехал. А это была майка какого-то другого клуба. Чувак полупьяный мне чуть морду не набил.
На выезде я байкера пытался спасти от гаишника. Я на машине поехал. Выезжает передо мной байкер пьяненький, и я за ним поднимаюсь. Мент за ним. А я врубаю первую и давай канавки объезжать с черепашьей скоростью. Байкер потихоньку вперед. А гаишник матерился в свой матюгальник. Я думал, байкер поедет побыстрее, а он тоже канавки объезжал. Гаишник в итоге меня отодвинул и нагнал его.
Понравилась мне организация местного сортира — три кола и натянута пленка.
Переезд закрыли один по дороге. Подъезжаем, там местные домики стоят. Спрашиваем, как проехать, а бабка местная говорит: «Денег дай, скажу». Справочница, блин! А я видел, что мужик у нее передний спросил и поехал. Говорю: «Работать надо!» — и за мужиком рванул.
ТАНК: Стоим небольшим лагерем, палаток пять, все свои. Приходят друзья — общаемся. Время обеда. Хозяин одной из палаток замечает чьи-то чужие ботинки, торчащие из нее. Их попинали, типа: «Мальчик, ты чей?» Он спит. Часа через три проснулся, выполз, спрашивает: «Я кто?» Мы: «Сами гадаем». «А вы кто?» — интересуется. Мы: «Это мы». Он: «Ой, а я в вашей палатке спал? Извините», — и ушел.
Обратно ехал ночью. Километра через два скорее не увидел, а почувствовал какое-то нездоровое движение впереди. Фара на таком расстоянии не выбивает. Я упираюсь в тормоз на всякий случай. Подъезжаю ближе, понимаю, что это в говно бухие ребята с трудом разворачивают «Урал» с коляской от правой обочины к левой прямо передо мной. Единственная лампочка, которая горела на моце, — это лампочка на приборке. «Урал» темно-зеленого цвета, фиг увидишь в темноте. Хорошо, что притормозил.
Туалеты. Говорят, что они есть. Я знаю людей, которые их видели. Их увозят обычно в воскресенье днем. А люди там еще до вечера и даже до понедельника тусуют.
ЯМАХА: Байкерские фестивали — это место, где все упиваются. Приехали однажды девчонки на мопедах в Малоярославец, у них была восьмиместная палатка, и на ней огромными буквами было написано: «Здесь у всех месячные», и на ночь закрывали ее на молнию. Там в итоге все телки прятались от пьяных байкеров.