Для меня лично покупка-продажа мотоцикла— дело напряжное, все эти просмотры, оформление документов... А для тех, кто этим живет, поменять мотоцикл раз-два в сезон вообще не вопрос. Для отдельных же фанатов это прямо священнодейство какое-то. Вот для Божьей Коровки, например.

БОЖЬЯ КОРОВКА: 24 июня я поехала на дачу на IBR. И где- то посередине я заглохла. Выяснилось, что масло сожралось, ну и двигатель на замену. Выяснилось, что запчасти будут стоить пол мотоцикла. В итоге я продала его по запчастям.
Время без мотоцикла было страшным. Несколько дней пила пиво, справляла девять дней по умершему другу- И начала искать мотоцикл, хотела СВ1, а вообще мечта моя была — супермото. Ну, надо было уложиться в две тысячи долларов. В мой день рождения я утыкаюсь в мотоциклиста, он: «Вот типа, моц чувак продает, прикольный моц». Я понимаю, что это мотоцикл прям как я хотела. Ну и прошу покатать. И поняла, что это любовь. И третьего июля я уже была при мотоцикле. То есть в день рождения мои молитвы были услышаны. Вообще покупки у меня все абсолютно мистические. IBR я купила за 33 тысячи, TDR за 66, кроссач за 33 тысячи, a GXR... последние цифры у номера двигателя 33. До этого у нас были сомнения, мальчик какой-то мутный попался, 87-го года выпуска, мальчик в смысле. И чего-то там с документами непонятно было. Но когда я увидела номер двигателя, сомнения мои рассеялись.

А одна история про покупку мотоцикла вообще похожа на сюжет фантастического триллера...

ТАНК: Поехали мы с Питерским и егойной бабой аппарат ему покупать. Зимой. Куда-то там за Егорьевск. Я на эвакуаторе. Эвакуатор — Mercedes маленький. По высоте сидишь приблизительно как в «Газели». Тарим. Пейзажи какие-то совсем индустриальные, невеселые. Из Москвы выезжали, снега не было, и вдруг — снег кругом. Едем-едем. Справа поле, причем конкретное такое. Слева километрах в двух тянется завод. До него километра два, а в длину вообще пипец. А со стороны поля идет мужик. Причем мы едем, день, ну часов двенадцать, час, ну обед. Мужик в говно пьяный. Мы понимаем, что цивилизация была далеко. С завода тоже вряд ли уйдешь в таком состоянии. То есть конкретная такая местная хронь. Там до ближайшего жилья реально полдня на оленях. Куда он шел? Мы так и не поняли. Едем дальше. Живописное такое местечко. Снег, как отрезали, кончился. Впереди поворот, а за ним мост над дорогой, корявый, старый, с трещинами, «из ниоткуда в никуда», трава из-под кирпичей растет. При этом не видно, что за мостом. Мы под этот мост заезжаем. Я струхнул иа мгновение.
Перед нами открылся дикий пейзаж. Поле, а на нем монстры, типа из «Звездных войн». Они идут. На нас. Причем один из них собирается на нас наступить, практически уже заносит ногу... Опоры ЛЭП. Огромные. Держатели проводов, они как руки. Опоры как ноги, одна с одной стороны дороги другая — с другой, в нескольких метрах от нас. Уффф... Короче, как будто монстры идут через дорогу. Мы думаем: «Ни струя себе!» Дальше пейзаж продолжает радовать. Полуразвалившиеся кирпичные корпуса, какие-то странные надписи на лохматых годов постройках, змеиные клубки ржавых труб на высоченных стенах чего-то, жуть просто. Замечаем на дороге щит, гласящий «Въезд и сквозной проезд легкового автотранспорта запрещен». Я такой: «А-а-а, ну мы же не легковой... и потом нам все равно туда!» Дорога становится странной, вроде ровная, но качать стало сильно. Едем-едем, впереди нарисовывается мостик через речку. По ширине две легковушки разъезжаются спокойно. Смотрю, знаки «Обгон запрещен» и «40 км/ч». Думаю: «И зачем здесь знаков понавешали, нет ведь никого и быстрее особо не разгонишься?» И тут из-за поворота на той стороне вылетает карьерный БелАЗ, у которого колеса чуть выше моей кабины. Причем хуячит он нормально. Я понимаю, что, если бы я был на велосипеде, мы бы с ним на этом мосту, может, и разъехались. А я уже подъезжаю к мосту. Упираюсь в тормоз. Пропускать меня он не собирался, если вообще заметил. Эта дура вываливается, несется на нас. Говорю: «Вот те раз!». «Вот те два!» — говорит Питерский, показывая на второй БелАЗ, несущийся следом за первым. Земля дрожала, когда они проносились. Сорок? — Как скажете! Обгон запрещен? — Не буду я никого обгонять, не хочу! Там, оказывается, специально для них дорожка была, чтобы они песок с завода там или на завод возили. Долго мы плутали, погода хреновая, все серое, мерзкое, слякоть, дороги в жиже. Причем Питерский говорит: «Я точно не знаю, но, по-моему, нам туда». Солярка была на исходе, и блуждать в этих местах не хотелось. На счастье, скоро мы нашли искомый поселок городского типа, встретились с хозяином и забрали моц. Обратно доехали быстро и без приключений.