"Enforcer" Caesar Campbell

2
3
4
5
6
7
8
9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28
29
30
31
32
33
34
35
36
37
38
39
40
41
42
43
44
45
46
47
48
49
50
51
52
53
54
55
56
57



Они заказали поесть, но не для меня, гавнюки. Я голодал.
Будучи прикованным к ним, моя рука двигалась с их руками, пока они ели. Так что каждый раз, когда они поднимали руки, к которым я был прикован, мне надо было чихнуть или ухо почесать; я дёргал руками и еда была повсюду, на рубашках и штанах у них. Они и половины не съели.
Они всё говорили о сделке. Сказали, что я могу переехать в любое место Австралии или Англии, Канады, Новой Зеланлии. Штука баксов в неделю были тогда большими деньгами. Они даже говорили, что могут дать большую сумму авансом или на мой счёт в банк.
‘Я ни за что не стану таким, как этот хуесос Берни. Я не сдам братьев’
Если бы меня спросили, кто я думал, выдал клуб, я бы не назвал Берни. Я думал, что он останется верным. Но, как я уже говорил другим парням, я могу понять, почему он так поступил.
Менты возили Берни в течение десяти дней из полицейского участка в полицейский участок, так что ни один адвокат не мог приблизиться к нему. И его жена, Кэролайн, ненавидела клуб. Она была настоящей бабой с северного побережья теннисного типа и у них как раз родился сын. Видимо, она угрожала Берни, что либо клуб, либо она и сын. Я знаю, я сказал бы им катиться. Но после десяти дней испытаний и с наличием вашей жены приходящей к вам со словами, чтобы вы выбирали между сыном и клубом, я понимаю давление, оказываемое на него. По крайней мере, я знаю, что Донна никогда не поставит меня в такую ситуацию. Но даже если бы и так, я никогда бы не сдал клуба. Ведь каждое утро ты просыпаешься и смотришь в свои же глаза в зеркале.
Когда мы подлетели к Сиднескому аэропорту, менты сказали, ‘Как приземлимся, просто сиди и жди. Мы выйдем последними. Будь как модно менее подозрительным’
Самолет приземлился, дверь спереди открылась. Я не думаю, что хоть один человек вышел, когда Группа реагирования копов подбежал к нам с дробовиками. Я повернулся к детективам. ‘Это вот это вот называется "наименее подозрительно"?’
Мы вышли через заднюю часть самолёта. Было, наверное, двадцать пять ментов на земле, автомобили везде, фургоны детективов. Меня затолкали в фургон и увезли в суд Уэйверли и посадили в камеру, все еще в наручниках. Коп из убойного подошел ко мне и сказал, ‘я собираюсь предложить вам сделку еще раз – новый дом, тысячу долларов в неделю’
ФЕВРАЛЬ, 1986
Зайдя во двор Парклейской тюрьмы я увидел лучший вид, который я мог за восемнадцать месяцев. Бандидос повсюду, подходили поприветствовать меня. Я был со своими братьями, своей кровью и Бандидо, все вместе мы ждали суда.
Даже до суда восемь наших ребят вышли без обвинений, это значило, что обвинения в убийстве сняты и они будут на свободе с обвинением в драке. Мы не могли понять, почему были выбраны именно эти восемь. Это было как будто они просто выбрали имена из шляпы. Один из них был мой брат Змей, а он сделал так же, как и я – пошел и сказал Комо воевать как мужчинам, а потом его подстрелили. Мое имя точно никогда бы не выбрали. Мой адвокат сказал мне, копы охотились за мной и Джоком.
Суд был фееричным. Все Бандидос в один закрытой и бронированой коробке, все Комо в другой, тридцать два разных адвоката и юриста. Там были шестьдесят четыре копа в охране. Они посчитали, что затраты государства десять лимонов.
Всё длилось примерно год: с апреля 1986 по июнь 1987. Но я знал, уже после шести недель, что нас признают виновными. Поэтому я просто сел на последнее место в заднем ряду и наклонился в угол, скрестив руки на груди, ноги на сиденье напротив меня, в очках. Грызун (судья Эдриан Роден) ненавидел это; он не мог сказать,спал ли я или смотрел. Иногда он просил сотрудников суда, чтобы проверили меня. Я не спала все это время.
Однажды в суде, детектив отдела убийств Аарне Тиз подошел ко мне и сказал, ‘Если бы Комо сделали то, что вы многие сделали и отказались подписывать заявление, мы бы никогда не смогли арестовать любого из вас". Пытаясь закрыть нас, Команчерос закрыли и себя тоже.
Люди пытались сказать, что Джок был мишенью в тот день в Милльперре. Но в суде выяснилось, что Комо сидели в Викинг Таверн с дробовиками и рациями за час до нашего приезда. Так что выставлять Джока мишенью - чушь. Мы даже не знали, что там будут Комо. Если бы я знал, мы бы не поехали.
Шесть Кемпбеллов приехали в Викинг Таверн в тот день и подстрелили пятерых. Вот она, ваша цель. (И по сей день я думаю, у Быка большая гора на плечах, ведь в тот день его даже не стукнули)
Всех нас в суде обвинили в одном случае нападения и семи убийствах, в смертях Чопа и Тени, Команчерос Мутного, Воробья, Лероя и Пса, плюс Лиэнн Уолтерс. Восемь Комо, включая Джока, были осуждены, так же, как и один Бандидо, Лард. (Обвинения в убийстве были позже снижены до непредумышленного убийства по апелляционной жалобе.) Остальные были признаны виновными в хулиганстве и семи пунктам обвинения в непредумышленном убийстве – все, кроме Наклза, который еще не оправился от аварии и был оправдан по делу об убийстве и обвинение в убийстве и признан виновным только в нарушении общественного спокойствия. Он вышел на свободу из зала суда в день оглашения приговора, хотя, как истинный Бандидо каким он и был, он не хотел оставлять своих братьев. Остальные вернулись в тюрьму, меня приговорили к семи годам тюремного заключения без условно-досрочного освобождения.
Через четыре месяца после приговора, один из ментов пришёл ко мне в тюрьму и сказал: ‘Я хотел бы увидеть тебя зоной посещения’
Я вышел из парадной и, как только я увидела свою маму, у меня появилось плохое предчувствие. Потом они сказали мне, мой младший брат, Псих, умер. Я его потеряла. Я разбил половину торговых автоматов в комнате посещений. Мент, отвечающий за безопасность мог сказать его команде прыгнуть на меня, но он спустил мне это. Никогда не требовал с меня ничего.
ПОСЛЕСЛОВИЕ
Целых четыре года я был заперт, Донна не выходила из дома кроме как за покупками или навестить меня. Когда я освободился условно-досрочно 6 марта 1990 года, первое, что я сделал - сделал Донну беременной и второе, что я сделал - дал ей настоящую белую свадьбу, какую она всегда хотела.
Я видел, как она выходит в платье, и мне не стыдно сказать, что я ослаб в коленках. Мы вместе уже тридцать один год, и мы стремимся ещё к тридцати одному. С каждым годом я люблю её еще больше. Донна была со мной, когда я был Гладиатором, она пришла через Команчерос со мной, и она была настоящей старушкой Бандидо. Она прошла через все тяготы, клубные войны, моим расстрелом и тюрьмой, и наши отношения только окрепли.
Наша младшая дочь Чейни родилась в ноябре 1990 года, и если бы я был цивилом, может быть, на этом история могла бы закончиться. Мирно. Но я не цивил. Я словил после выхода из тюрьмы больше пуль, чем в Милльперре. Донна вытащила все от нулевой, самой крупной дроби, вплоть до .22 калибра и .223. Был и 38-ой и даже .45. Некоторые всё ещё в моем теле. Одна прошла в ушной канал, пока Донна писал эту книгу. Мне надо бы сходить на рентген, где лаборант обычно говорит мне: ‘ой, вы знаете, что вас подстрелили?’
Однажды меня даже проверяли на отравление свинцом, из-за количества пуль в моём организме.



Black Wind MC ®
Яндекс.Метрика