"Enforcer" Caesar Campbell

2
3
4
5
6
7
8
9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28
29
30
31
32
33
34
35
36
37
38
39
40
41
42
43
44
45
46
47
48
49
50
51
52
53
54
55
56
57



ГЛАВА 1
Мой дедушка, Джозеф ‘Джоуи’ Кэмпбэлл, был чемпионом по боксу в полутяжёлом весе в полиции Нового Южного Уэльса. Однажды он дрался на показательном бое с Лесом Дарси в Нтюкастле для сбора денег на покупку лошадей для полиции, но, видимо, это стало больше, чем просто показательным боем, так как оба они ухаживали за одной и той же женщиной, Маргарет О’Брайан. Бой на десять раундов был объявлен ничейным, но мой дед счёл, что он получил величайший приз, так как он ушёл с Маргарет, моей бабушкой.
Джоуи жил в Баррингане, к северу от Бурка, на границе Нового Южного Уэльса и Квинсленда, и моя бабушка рассказывала мне истории о пробуждениях по утрам из-за верблюдов на грядках. Мой дедушка мог отсутствовать неделями, разъезжая по близлежащим ранчо и поселениям в компании своей старой гончей по имени Джек.
Джоуи оставил службу только потому, что у него вздулся чирей на шее из-за накрахмаленных воротничков, которые они тогда носили. Чирей прошёл через него всего и вылился в большую грыжу в паху. Пришлось его перевезти из Баррингана в Буркскую больницу, но когда они прибыли, им сказали, что был пожар и нет доступных обезболивающих. Врачи определили, что у Джоуи пошло заражение и если грыжу не вырезать, то он умрёт. Бабуля говорила, что они привели всех свободных мужчин, чтобы его держать и Джоуи, объевшийся снотворного, но без обезболивающего, просто держался за край кровати, пока они вырезали эту штуку. К сожалению, они задели сухожилие и его правая нога стала короче левой. Ему оставалось лишь три месяца до пенсии, но так как он не смог их дослужить, копы так и не дали ему пенсии.
Джоуи был здоровый, но мой батя, Джордж Кэмпбэлл, был самым здоровым хмырём, какого я когда-либо знал. Он был шести футов и двух дюймов ростом и весил шестнадцать стоунов и вечно в синяках. Свою рабочую деятельность он начал в качестве сталевара, а потом пришёл в бизнес по перевозкам; на определённом этапе он владел тремя полуприцепами. Самое смешное, однако, было в том, что он был полупрофессиональным игроком в теннис в Лиге Ньюкасла. То есть в пятницу он будет бить баклуши в пабе, а с наступлением вечера субботы он будет бегать в своих маленьких белых шортах. Это просто разрывало мне мозг.
Он проводил много времени в пабе, но на самом деле не пил. Он ходил туда повидаться с корешами и поиграть в биллиард. Единственной его индульгенцией был один шот Джонни Уолкера и большая сигара на ночь. И всё.
Папа очень увлекался родословной нашей семьи.
Он проследил наши корни до Кэмпбэллов из Кавдора и Кэмпбэллов из Аргилла. Он собирал книги и заметки обо всём этом. У него была одна книга о ночи, когда Кэмпбэллы напали на МакДональдов. Кэмпбэллы, очевидно, дождались пока МакДональды не закончили вечеринку и не были все пьяны, а затем пошли и перерезали глотку каждому псу, перед тем как он успел гавкнуть. Кэмпбэллы проскользнули в замок и перерезали каждого бывшего там МакДональда. Последовавшая вражда длилась веками. Первого Кэмпбелла, произведённого в рыцари звали Коллин Кэмпбэлл и поэтому, при рождении папа назвал меня Коллином.
Я родился в Ньюкстле, Новый Южный Уэльс, в Больнице Мэттэр, 18 июля 1946 года. Не знаю, принадлежит ли мне всё ещё рекорд, но когда я родился, росту во мне было двадцать семь дюймов и весил я девять фунтов и тринадцать унций. Мама сказала, что я был большим ребёнком.
Моя мама, Филлис, была домохозяйкой и одной из тишайших и нежнейших женщин, каких вы только видели. Но вместе с тем, она, вероятно, одной из самых жёстких женщин, которыйх вам только хотелось повстречать. Ей приходилось уживаться с моим батей и с 14 детьми. В том числе со мной, Уиллсом и ещё одним мальчиком, Стивеном, но он прожил лишь два дня.
Мама говорила, что он был, что называется, «синий ребёнок»; лёгкие у него не работали. Затем у неё родился Бык, затем девочки, потом Тень, Змей, Псих и Кристофер.
Мой старик подолгу отсутствовал, был в дороге, но мы довольно хорошо себя вели с мамой, потому что знали, что будет, когда папа вернётся домой, если мы плохо себя вели. У него была бритвенная стропа – кожаный ремень, о который затачивали старые «опасные» бритвы – и если ты делал что-то не то, то он висел в ванной, перекинутый через раковину, и бац, бац, бац, прямо по заднице. Поначалу он обходился со мной очень жёстко. Если он бывал в плохом настроении, или что-то ломалось или исчезало, и никто не сознавался, то будучи старшим, разбирался я. Я узнавал кто это сделал и ждал, что они сознаются, но через три четверти часа никто не признавался. Так что я ждал ещё и заканчивал с ними позже. Если это был кто-то из девочек, то я мог спустить им это, но если это был кто-то из моих братьев, то я обычно таскал их за уши.
Мама противостояла старику. Она никогда не поднимала на нас руку. Она была всего пяти футов ростом, но обладала сильной волей. Если батя выходил из себя и собирался бить меня, она вставала перед ним и говорила « Нет, ты его не тронешь». И мой старик разворачивался и уходил, чертыхаясь себе под нос.
С момента, как мне исполнилось три года, мой дед начал учить меня боксу. Мне даже выпала честь, как маленькому пареньку, поспарринговаться с легендарным Дэйвом Сэндсом, который был корешем моего папаши и тренировал в качалке Хенберри в Ньюкастле. Он был чемпионом Австралии в среднем весе и, как и Лес Дарси, возможно, лучшим боксёром, который когда-либо был рождён на этой земле, так что когда я туда ходил с батей он с час давал мне подсказки о том, как боксировать. Он двигался столь же плавно, как Шугар Рэй Робинсон. У него была природная способность, благодаря которой ему всё легко давалось. Фред Хенберри – сам в прошлом чемпион Австралии в среднем весе – и Дэйв всегда пытались уболтать отца стать профессиональным бойцом. Он так и не стал, но знал всех чуваков в боксе – Дэйва и к Кида Гриффо, и знаменитого рестлера Льюиса Душителя – и мне достаточно повезло многому у них научиться.
Впервые я прикрыл в драке спину своему старику когда мне было двенадцать лет. Машина вытолкнула нас с дороги, четыре хмыря вышли из них и батя пошёл на них. Один из них схватил его в душащий захват и я всё думал «Ох, дерьмо, что же мне делать?» На полу машины лежала большая отвёртка, так что я схватил её и воткнул этому хрену в зад. Вогнал примерно на дюйм. Он отпустил моего старика и начал бегать за мной вокруг машины, пытаясь вытащить отвёртку. С того времени старик брал меня с собой, если ехал на разборки и знал, что он будет в меньшинстве. У него были два страшных бультерьера и моей задачей было удерживать их. Батя заходил в паб и предлагал хмырю выйти раз-на-раз. Хмырь выходил с корешами, а я стоял там с этими собаками, с пастей которых свисала пена. Старик говорил хмырю, ‘ Точняк, ты и я, или я спущу собак’. Если батя побеждал, я держал их. Если кто-то вмешивался в бой, то я их отпускал. Что неизменно оканчивало драку.
Он никогда не ходил в пабы с желанием подраться, хотя у него и был вспыльчивый характер. Если кто-то говорил о нём или бросал косой взгляд – это могла быть любая мелочь – то всё. Он был поистине гордый мужик и если он думал, что его оскорбляют, то хотел разобраться. Но в большую часть драк он встревал из-за своих корешей. Он говорил мне, ‘Не делай, как я. Вечно будешь в синяках. Я знаю, что половина моих корешей мудаки, но раз уж я с ними, то я должен их выручать.’ Хмыри извлекали из этого выгоду. Они знали, что мой старик прикроет им спины.
Помимо бокса, я был капитаном рэгбийной команды в лиге младшей школы, и я владел парой лошадей. Я провёл довольно много времени, тусуясь у школы верховой езды Трэйси в Меруэзере. Многие тёлочки ошивались у Трэйси, со своими лошадьми и там я повстречал девку по имени Дайана. Ей было девятнадцать, а мне тринадцать, но во мне было пять футов и одиннадцать дюймов. Мы были в месте под названием Голубая Лагуна и она залезла на меня. Я думал, что все мои праздники наступили одновременно. Всё было кончено в 60 секунд, но тогда я усвоил, что наличие лошади прилагает наличие девочек. Та же история была с байками.
Black Wind MC ®
Яндекс.Метрика